статья Титы Бараона TRANSGENERISMO Y CAPITAL: UNA «SANTA ALIANZA» QUE DEBE PREOCUPARNOS была опубликована 21.7.2020
перевод с испанского Наталья Котова
Трансгендерность, или то, что в англосаксонском мире называют «гендерной идеологией» становится идеолого-политической угрозой для социальных достижений эмансипационных течений второй половины прошлого века.
Прекрасно организованная и щедро финансируемая, идеология трансгендерности(*), черпающая вдохновение из постмодернистской квир-теории, являет собой повод для беспокойства лиц, коллективов и организаций антикапиталистической направленности и, в особенности, работающего населения. Для этого есть несколько причин.
Первая: помимо закона, известного в Испании как «закон намордника» и ограничивающего с помощью немыслимых штрафов (если не тюремных сроков) гражданское право на выражение мыслей, в перспективе маячит возможность приписывать так называемые «преступления ненависти» (не путать с принятой в законодательстве РФ формулировкой «преступления, совершенные на почве ненависти»), под определения которых подойдет все, что трансгендерная идеология сочтет «трансфобией». Под ударом может оказаться любой, кто не способен на самозащиту: правосудие уже недоступно вам, если вы не можете позволить себе оплатить юридические услуги. Кроме того, подобные заявления могут привести к потере работы, если таковая у вас имеется, или же свести на нет возможности будущего трудоустройства.
Вторая: трансгендерная идеология, будучи воплощенной в испанском законодательстве (существует соответствующий законопроект), может отстранить вас от родительских полномочий в случае, если вы воспротивитесь предполагаемой детской воле к гормональной терапии, сопутствующей смене пола – ваши действия могут быть квалифицированы как насилие над ребенком. Еще большие опасение вызывает факт использования детей для проведения опытов в гормональных исследованиях несмотря на тяжесть и необратимость последствий, которые гормональная терапия оказывает на ментальное и физическое здоровье.
Третья: трансгендерность продвигается теми группами во власти, которые оказывают, помимо прочего, давление по следующим направлениям:
1 – эксплуатация женских репродуктивных ресурсов (суррогатное материнство);
2 – легализация проституции как такой же «работы»;
3 – закрытие организаций и устранение существующих норм, призванных защищать женщин, находящихся в уязвимом положении (пострадавших от изнасилований, домашнего насилия, калечащих операциях на половых органах…);
4 – исключение из языка слов, определяющих женский пол и способность к вынашиванию и кормлению детей (к примеру, замена слова «мать» на «вынашивающий родитель»), что вызывает возмущение даже у некоторых транссексуалов.
Все это происходит уже некоторое время в разных плоскостях и позволяет сделать выводы, как именно можно предотвратить тенденции, набирающие силу не только в Испании и не только в случае предложенного действующим коалиционным правительством Транс-Закона.
Первое, что важно понимать – трансгендерность – не социальное движение, организованное самими трансгендерными людьми, и уж тем более не теми, кто кормится своим трудом. Речь идет о инициативе элит, управляемой сверху и встроенной в повестку ООН, и опирается она на деятельность пяти коллективов:
1 – миллиардеры, в качестве филантропов основывающие различные фонды и некоммерческие организации;
2 – крупные фармацевтические компании, выпускающие не прошедшие надлежащее тестирование препараты;
3 – медицинские специалисты, зарабатывающие на «продаже» процедуры смены пола;
4 – многочисленные трансактивисты – специалисты и боты, распространяющие в сети дублированные сообщения для создания иллюзии «большинства» общественного мнения;
5 – корпоративные СМИ, без устали распространяющие транс-идеологию: не так давно по каталонскому телевидению («Планта Байша ТВ3») прошла последняя из серии новостей про «беременных мужчин».
Комбинация действий этого пятиугольника объясняет стремительный взлет популярности трансгендерности. В США, как сообщается организацией «Funders for LGBTQ Issues» (Спонсоры интересов ЛГБТ-коллектива) суммы, направленные по запросу «трансгендерность» ощутимо возросли в 2012 году, а в 2016 уже существенно превышали аналогичные отчисления геям, лесбиянкам и бисексуалам (LGB).
Откуда деньги?
Деньги на поддержку транс-движения берутся из некоторых областей благотворительной деятельности. В США действуют фонды, уже упомянутые нами в другой статье: Open Society Foundation Джорджа Сороса, Arcus Foundation, фонд гомосексуального директора «Stryker Corps» — фирмы, поставляющей медицинское оборудование, а также фармацевтическая компания Gilead Science. Кроме того, следует упомянуть фонды Tides Foundation, обвиняемый в отмывании денег, Human Rights Campaign и Tawani Foundation, принадлежащий миллионерке-транссексуалке Дженнифер Прицкер, ультраправой стороннице республиканцев, поддержавшей приход Дональда Трампа к власти в 2016 году.
Эти общества предоставляют щедрое спонсирование транс-организациям например — Global Action for Trans Equality (GATE), в роли исполнительного директора которой выступает Мауро Кабраль, трансактивист, подписавший Джокьякартские принципы в 2006 году (1). Другой пример — или The National Center for Transgender Equality (NCTE), основанный другой транссексуалкой, Марой Кейслинг, управляющей персоналом бывшего губернатора Пенсильвании. Эта организация получила международную известность благодаря созданию в США анкеты по вопросам трансгендерности («US Transgender Survey»), на результатах которой базируется мировая транс-политика.
Зачем нужны эти многомиллионные вложения?
Отвечая на этот вопрос, нельзя недооценивать такое явление, как гормональная заместительная терапия (Hormone Replacement Therapy). В прошлом веке данная терапия широко использовалась для лечения симптомов менопаузы, но вскорости была признана нежелательной в связи с серьезностью ее побочных эффектов. Позже она стала использоваться в процессе смены пола. Фармацевтические компании, такие, как «Pfizer y Wyeth» уже долгое время продают соответствующие препараты, но делают они это нелегально – препараты не утверждены. В качестве маркетинговой стратегии, они прибегают к распространению псевдонаучных статей, подписанных именами людей, не являюшимися их авторами (так называемый гострайтинг(2)).
Эти препараты (такие, как «Примарин» и «Андрогель») предназначены для пожизненного применения, что гарантирует прибыльность подобного бизнеса. О последствиях приема этих препаратов редко сообщается прямым текстом, однако транс-идеология пропагандирует их, аргументируя это тем, что в противном случае людям, страдающим от «гендерной дисфории» может быть нанесен психический вред, могущий привести к их самоубийству.
Ведущие ученые – проводники трансгендерной идеологии.
В США таковых, по меньшей мере, трое: Диана Эхренсафт, Стивен Розенталь и Йоханна Ольсон. Все они имеют связи с фирмой «AbbVie», производящей «Андрогель» и «Лупрон» – последний используется для блокировки пубертата. Ольсон и Эхренсафт в разное время входили в состав советников этой фирмы.
Эти ученые рекомендуют данные препараты через средства массовой коммуникации, а также на конференциях, апеллируя к правам человека. Ради славы и денег порой декларируется очевидная нелепица, например: что прежде, чем ребенок научится говорить, он уже осознает свой гендер, не обязательно соответствующий «полу, который ему назначен» — ведь, в соответствии с квир-теорией, бинарный пол является социальным конструктом. Кроме того, они не стесняются объявлять фальшивыми любые исследования, подвергающие сомнению их постулаты и, в отсутствие внятных аргументов, прибегают к помощи целой армии трансактивистов для отстаивания своей правоты, как правило, посредством оскорблений и угроз физической расправой.
Один из их основных постулатов заключается в том, что для того, чтобы получить доступ к транс-терапии должно быть достаточно одного лишь заявления о самоидентификации — немыслимая практика еще два десятилетия тому назад. Наблюдения за детьми, у которых была идентифицирована «гендерная дисфория» показали, что во многих случаях речь шла о самой обыкновенной гомосексуальности, проявляющейся по мере взросления. Плохо тут то, что есть семьи, скорее предпочитающие для своего ребенка процедуру по смене пола, нежели принять его гомосексуальность. В других случаях речь идет о мальчиках и девочках, пострадавших от различных видов насилия или имеющих психологические проблемы иного характера. В связи с этим до настоящего времени смена пола практиковалась с большой осторожностью, с применением тактики так называемого «выжидательного наблюдения» перед непосредственным принятием соответствующего решения.
Несмотря на отсутствие достаточного количества данных, позволяющих сделать однозначные выводы (гормональная терапия и транс-хирургия до сих пор принадлежат к экспериментальной зоне медицины), можно уже с точностью утверждать следующее. Известно, что данные практики вызывают и усугубляют различные болезни, а также приводят к бесплодию. Подобные побочные эффекты необратимы, вопреки утверждениям специалистов, рекламирующих смену пола и предпочитающих проводить детям стерилизацию без проволочек и излишних обследований.
Знаменитости, объединяющиеся с трансактивистами
Анжелина Джоли, известная своей активистской деятельностью среди прочих звезд, решила, что ее дочь захотела стать мальчиком из-за того, что той нравилась мужская одежда, которую носили ее братья.
Многочисленные актеры и актрисы, певцы и певицы, модели, инфлюенсеры и прочие звезды шоу-бизнеса имеют огромное влияние на своих фанатов и последователей: в их власти создавать тенденции, которые будут притягивать внимание публики и становиться моделями для подражания. В той же степени, в которой многие из них оказывают бесценную услугу индустрии суррогатного материнства, пропагандируется и трансгендерность. Например, Джоли публично рассказывала, как уже в возрасти трех или четырех лет ее дочь «любила одеваться как мальчик, и нам пришлось постричь ее покороче – ведь она считала себя мальчиком, как и ее братья». Сегодня девочке 13 лет и она проходит гормональную терапию. Конечно же, в соответствии с трансгендерной теорией, если четырехлетняя девочка, растущая в окружении мальчиков, отдает предпочтение «мальчишеским» вещам и игрушкам, значит, она мальчик.
Влияние транс-организаций на СМИ и систему образования
Престижная (хоть и деградирующая) система здравоохранения и медицины Великобритании (NHS) сотрудничает с частными клиниками, оказывающими реасигнационные услуги детям и подросткам. Самая известная среди них — Tavistock Institute, чье основание восходит к британской военной разведке. К настоящему моменту организация расширилась под названием Tavistock & Portman NHS Trust, и в ее Отдел по Развитию Гендерной Идентичности (Gender Identity Development Service — GIDS) направляются несовершеннолетние пациенты, у которых подозревается «гендерная дисфория», что приветствуется на уровне государственных структур.
В 2014 году канал BBC начал выделять эфирное время в детских передачах под выступления генеральной директрисы вышеупомянутой организации, Полли Кармайкл, в которых она рассказывала детям о «пользе» гормональных препаратов и блокировщиков пубертата (а также, в перспективе, и транс-хирургии) — эти выпуски показывали снова и снова.
Благодаря такой рекламе, в совокупности с прозелитической активностью, применяемой к школьной программе с одобрения государства (за это отвечают Mermaids и Stonewall(3) и другие сообщества), спрос на услуги клиники «Tavistock & Portman Trust» вырос на более чем 400% с 2014 года. Как сообщается в свежем докладе, подготовленном группой «Government Equalities Offices», на сегодняшний день в Великобритании насчитывается от двухсот до пятиста тысяч трансперсон (то есть, от 0,4 до 0,7 процентов от общего населения).
Многомиллионная индустрия на стадии развития: транс—бизнес в числах
Рупоры экономической прессы не скрывают: рынок хирургии, специализирующейся на смене пола принес в 2019 году 316 миллионов долларов США дохода и, по прогнозам, вырастет в последующие шесть лет еще на 25,1%. Эти данные не голословны: среди факторов, влияющих на этот рост, указана политика поддержки трансгендерности на государственном уровне. В качестве примера можно привести закон, известный в США как Affordable Care Act, направленный на облегчение страхования «транс- и небинарных персон».
В стране, где многие больные диабетом вынуждены принимать препараты инсулина, разработанные для собак — из-за высоких цен на его человеческие аналоги, правительство заботится о тех, кто решился на операцию по смене пола. Но даже несмотря на существование специальной страховки, мало кто может позволить себе необходимую для транс-перехода гормональную терапию. Например, в центре известного врача Стивена Розенталя стоимость препарата «Лупрон», который предписывается принимать с десяти до шестнадцати лет мальчику для блокировки наступления пубертата, может превысить 86 000 долларов США.
Из тех же экономических СМИ известно, что исследовательские центры при университетах — и технические, и общественные – станут хорошим подспорьем для расширения рынка транс-перехода. Само собой, не говорится прямо о том, что свет увидят только научные работы, рассказывающие о положительных эффектах упомянутых процедур, а критические исследования будут подвергнуты цензуре, дабы не оскорбить чьи-то чувства.
Вопросы к практике транс-перехода, цензура и изменения в транс-повестке
На примере Великобритании хорошо видно, как на почве трансгендерности множатся и процветают различные проблемы. В первую очередь, растет число молодых людей перенесших транс-переход (во многих случаях, включающую хирургические операции), а позже пожалевших об этом и пожелавший вернуть себе свой первоначальный пол.
Во-вторых, число специалистов, покинувших клинику Tavistock & Portman Trust по собственному желанию, на данный момент составляет около сорока человек – и, несмотря на оказываемое на них давление, эти люди обнародовали свое неудовольствие спешными терапевтическими мерами, применяемыми к детям, не прошедшим достаточную экспертизу для последующей смены пола.
Один из них, доктор Маркус Эванс, бывший ассоциированный клинический директор компании, рассказывает, как в течение последних лет к головокружительному росту заявок на транс-переход добавилась резкая смена среднего профиля детей, пользующихся услугами клиники. Если раньше речь шла преимущественно о мальчиках, то теперь большинство ее пациентов составляют девочки. «Мы не вполне понимаем природу этих непростых явлений, их нужно наблюдать системно и беспристрастно. Но одно можно сказать с точностью: в настоящий момент происходящее представляет собой проблему, поскольку любые дебаты касательно данной темы пресекаются при помощи обвинений в трансфобии […] и цензура в отношении трансгендерности наносит детям явный вред».
По мнению Эванса, Джеймса Кантора и других ученых, ускоренные темпы применения гормональной реасигнационной терапии «скорее преследуют политические цели, нежели продиктованы стремлением помочь детям удовлетворить их клинические потребности […]. Частично эта тенденция восходит к идее, что у всех людей, включая детей, имеется врожденная гендерная идентичность, эквивалентная религиозному представлению о душе; человеку надлежит открыть ее в себе и сформировать”.
Тем не менее, влияние трансгендерного лобби велико. Под его давлением были заблокированы некоторые текущие исследования. К примеру, в 2017 году британский Университет Бат Спа отказался продлевать психотерапевту Джеймсу Каспиану разрешение на изучение пациентов, желающих совершить обратный транс-переход. По словам Каспиана, руководство Университета аргументировало свой отказ следующим образом: «в связи с рисками навлечь на себя общественную критику в соцсетях, которая, несомненно, скажется на репутации Университета; а еще они добавили, что не нужно обижать людей».
В-третьих, растет количество родителей пациентов Тавистокской гендерной клиникии самих пациентов, заявляющих о неэтичности проводимых ею практик. Трем пациентам удалось собрать при помощи краудфандинга более 37 000 фунтов стерлингов для оплаты процессов (вероятно, судебных процессов и жалоб в досудебные инстанции — примечание Московского женского музея). Параллельно с этим, набирает силу противостояние транс-диктату со стороны феминистских и не только организаций, поскольку движение наступает на права женщин и дажетранссексуальных людей(4).
С тех пор, как осенью 2018 года был создан законопроект, известный как «о гендерном определении» (Gender Recognition Act) активная деятельность таких организаций добилась заморозки утверждения правительством этих изменений в законодательстве. В Шотландии существует закон, который называют «законом-убийцей голосов» (Vote-Killer), приводящий в трепет законодателей. Также в Испании кампания #novototraidores, возможно, повлияла на фиаско, которое потерпела коалиция, продвигающая транс-закон на недавних региональных выборах в Галисии и Стране Басков.
В Великобритании, тем временем, происходят перемены в общественном сознании – таких масштабов, что в конце июня канал BBC удалил свой отдел “Information and Support: Gender Identity”, предоставляющий поддержку следующим организациям: LGBT Foundation, Mermaids, The Gender Trust и The Gender Identity Research and Education Society (GIRES). Безусловно, эти организации уже потребовали объяснений.
Капитал не сдается
До недавнего времени ребенка, проявляющего интерес или склонность к чему-либо, что принято было считать свойственным для противоположного пола, старались «исправить» различными способами. Теперь же родителям рекомендуется направить его на транс- терапию. Фундаментальное отличие новейшего метода состоит в его значительной финансовой выгоде, осуществляемой за счет здоровья ребенка. Одно из предприятий, специализирующихся на пластической хирургии, продает футболки для девочек, желающих стать мальчиками, с изображениями двух горизонтальных шрамов на уровне груди – результата мастэктомии (ампутации грудей), которую они, вероятно, выберут, ведь в социальных сетях и на Ю-Тубе есть пространства, пропагандирующие подобные практики.
А поскольку, в соответствии с трансгендерной идеологией, пятилетние девочки имеют все полномочия для манифестации своей мужской «гендерной идентичности», существуют и фирмы, выпускающие маленькие силиконовые пенисы, предназначенные для размещения в трусиках девочек. В то время, как индустрия сексистских игрушек предлагает девочке куклы и игрушечные кухни для заучивания гендерных ролей, ожидаемых от нее во взрослой жизни, другая индустрия рекламирует накладные мужские гениталии, которые ее родители эпохи постмодерна купят ей, как только она покажет интерес к «мальчишеским вещам».
Безусловно, существуют транссексуалы, получившие лучшую для себя жизнь благодаря гормонам и хирургии. Однако, право на уважение к себе не нуждается в возврате к обскурантизму магического мышления и глубочайшего сексизма, взращиваемому транс-идеологией.
Необходимо пресечь эти иррациональные идеи, просачивающиеся в школьную программу. Воспитателей обучают наблюдению за детьми с целью выявления малейших несоответствий гендерным стереотипам с последующим объявлением ребенка «трансгендером» и возможным направлением его на терапию, в то время как взрослые рискуют быть оклеветанными, лишенными работы и даже наказанными по закону в случае, если вздумают воспротивиться новой доктрине и сопутствующей ей терминологии.
Настаивать на реальности биологического пола, не соглашаться с существованием лесбиянок с пенисами и возможности мужской беременности считается ересью в трансгендерной доктрине. Выражение подобного мнения вылилось в увольнение для преподавательницы антропологии одного из канадских университетов — последний из череды известных случаев. Эта тенденция может распространится и на менее квалифицированных представителей остальных профессий в случае, если она получит развитие.
Под личиной постмодерна скрывается пре-модерн. Современные «левые» на службе транс-идеологии, при молчаливом согласии «правых» подпитывают этого монстра, поскольку на открытое противостояние с ним решаются только фашистские группировки и религиозные фундаменталисты. В этой связи важно не терять бдительности и указывать на ретроградный характер трансгендерности, угрожающий правам, с таким трудом добытым в длительной борьбе.
Примечания и отсылки:
1 — Мы используем термин «трансгендерность» для обозначения идеологии, базирующейся на предполагаемых «гендерных идентичностях», а не для коллектива трансперсон.
2 — В 2006 году в индонезийской Джокьякарте состоялся слет чиновников ООН в отставке, на котором были обозначены основы признания «сексуальной ориентации» и «гендерной идентичности» человеческим правом. (прим. Московского женского музея — это были не только эксперты ООН, но и никому не ведомые «специалисты», об этом мы расскажем в одном из следующих текстов) (2) Гострайтинг — практика, заключающаяся в следующем: фармацевтическая компания запрашивает у медпредприятия подписи одного или нескольких его сотрудников-врачей под заранее написанной статьей, в обмен на денежное вознаграждение.
3 — Известно, что «Stonwall» спонсируется мультинациональными компаниями: Кока-Кола, Адидас и Пирсон, среди прочих; а Мермэйдс проводила акции совместно с Старбакс-Кафе.
4 — Некоторые транссексуалы, например – Миранда Ярдли, считают, что закон, согласно которому одного лишь самоопределения достаточно для смены пола, стирает их границы как коллектива, а также допускает разночтения, ставящие под удар права, полученные в течение последних лет.
